Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Тарасюка И.М., судей Колесниковой С.Г., Яковлева А.Э.,
при участии Хмелева С.И. (паспорт), от ООО «Оил Партнерс» Мигуновой А.С. (доверенность от 09.08.2024), от
рассмотрев 12.09.2024 в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Оил Партнерс» на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 25.03.2024 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2024 по делу № А56-42917/2021/суб.1, у с т а н о в и л: определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 27.05.2021 принято к производству заявление о признании общества с ограниченной ответственностью «КФ Бисквитовъ», адрес: 192236, Санкт-Петербург, Софийская улица, дом 6, корпус 2, литера А, помещение 214, ОГРН 1177847182105, ИНН 7816641629 (далее - Общество), несостоятельным (банкротом).
Определением от 11.10.2021 в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена Данилова Ольга Ивановна.
Решением от 04.02.2022 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыта процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утверждена Данилова О.И.
Данилова О.И. 15.07.2022 обратилась в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности Хмелева Станислава Игоревича (Санкт-Петербург) и Мальцева Сергея Владимировича (Санкт-Петербург) по обязательствам Общества в размере 27 802 303 руб. 26 коп.
Определением от 17.03.2023, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.07.2023, установлено наличие оснований для привлечения Хмелева С.И. и Мальцева С.В. к субсидиарной ответственности. В части определения размера субсидиарной ответственности производство по делу приостановлено до формирования конкурсной массы и завершения расчетов с кредиторами.
Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 10.10.2023 определение от 17.03.2023 и постановление от 10.07.2023 отменены, а дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
По результатам нового рассмотрения конкурсный управляющий уточнила заявленные требования в порядке статьи 49 АПК РФ и просила привлечь Хмелева С.И. и Мальцева С.В. солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, взыскав с Хмелева С.И. и Мальцева солидарно в пользу Общества 30 212 006 руб. 87 коп. и 30 033 855 руб. 87 коп. в случае установления оснований для применения ответственности по пункту 1 статьи 61.12 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве).
Также конкурсный управляющий просила произвести замену в порядке процессуального правопреемства Общества по требованию к контролирующим должника лицам на общество с ограниченной ответственностью «Мармори» в части 3 077 599 руб. 50 коп.; на общество с ограниченной ответственностью «Оил Партнерс» в части 4 446 316 руб. 43 коп.; на общество с ограниченной ответственностью «Советская звезда» в части 4 993 251 руб. 11 коп.; по требованию Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № 27 по Санкт-Петербургу в размере 327 765 руб. 01 коп.; на конкурсного управляющего Данилову О.И. по требованию в размере 785 846 руб. 70 коп.
По результатам нового рассмотрения определением от 25.03.2024, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 27.05.2024, в удовлетворении заявления отказано.
В кассационной жалобе общество с ограниченной ответственностью «Оил Партнерс», адрес: 193230, Санкт-Петербург, переулок Челиева, дом 13, корпус 3. литера Т, ОГРН 109784216059, ИНН 7811441859 (далее - Компания) просит отменить определение от 25.03.2024 и постановление от 27.05.2024, а дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Податель жалобы настаивает на том, что контролирующие должника лица не обратились своевременно с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом); по состоянию на 31.03.2020 по результатам анализа бухгалтерской отчетности контролирующие должника лица обладали сведениями об убыточности деятельности Общества, поскольку признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества возникли в 2019 году. Следовательно, как полагает податель жалобы, обращение в суд с заявлением о признании Общества несостоятельным (банкротом) должно было последовать не позднее 01.05.2020, тогда как дело возбуждено по заявлению кредитора, поданному 19.05.2021.
Как утверждает Компания, по итогам 2019 года у Общества имелась задолженность перед несколькими кредиторами (обществами с ограниченной ответственностью «Сибагросервис», «Мукомолье», «Мармори»), а также имелся долг по оплате штрафных санкций перед указанными кредиторами и Компанией; заключенные должником мировые соглашения не исполнялись.
Податель жалобы не согласен с выводами судов о том, что признаки объективного банкротства Общества появились после вывоза третьим лицом оборудования, которое использовалось Обществом, в 2021 году, поскольку вывоз оборудования имел место осенью 2021 года, после обращения кредитора с заявлением о признании Общества несостоятельным (банкротом), а задолженность перед кредиторами образовалась еще ранее указанной даты.
Ответственность к Мальцеву С.В. по указанному эпизоду, как полагает податель жалобы, должна быть применена в связи с тем, что он не дал указаний руководителю Общества обратиться с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом).
По утверждению подателя жалобы, Хмелев С.И. не передал конкурсному управляющему документацию, необходимую для формирования конкурсной массы, в том числе, по дебиторской задолженности.
Податель жалобы полагает, что не могут быть приняты доводы Хмелева С.И. об отсутствии у него доступа к документации по вине третьих лиц, поскольку они опровергаются фактом частичного предоставления документов; показания третьих лиц, данные в уголовном деле, достаточным доказательством в рассматриваемом обособленном споре не являются; место хранения документации не известно и Хмелев С.И. не представил доказательств принятия мер по обеспечению доступа к документации.
В судебном заседании представитель подателя жалобы поддержала её доводы в полном объеме; Хмелев С.И. против ее удовлетворения возражал.
Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, представителей в судебное заседание не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) не является препятствием для рассмотрения жалобы.
Законность принятых по делу судебных актов проверена в кассационном порядке.
Как следует из материалов дела, Общество зарегистрировано в качестве юридического лица 23.05.2017, основным видом деятельности Общества по данным Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) является производство хлеба и мучных кондитерских изделий, тортов и пирожных недлительного хранения.
Участником Общества с момента его создания был Мальцев С.В. С 07.03.2018 в ЕГРЮЛ внесены сведения о принадлежности Мальцеву С.В. 70% доли участия в Обществе. Вторым участником с долей участия 30% стал Пошнахов Е.А.
Хмелев С.И. с момента создания Общества занимал должность его единоличного руководителя (генерального директора).
Дело о банкротстве Общества возбуждено на основании заявления, поданного 13.05.2021 кредитором - обществом с ограниченной ответственностью «Мармори», со ссылкой на наличие задолженности по договору поставки от 11.02.2019 № 02/02 в размере 1 348 000 руб. за период с 01.04.2020 по 26.06.2020.
Обращаясь в суд, конкурсный управляющий заявил о применении субсидиарной ответственности к контролирующим должника лицам по основаниям статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве).
В частности, заявитель указал на отсутствие документов бухгалтерского учета и отчетности за 2020, 2021 и непередачу руководителем Общества конкурсному управляющему активов на сумму 35 310 000 руб., в том числе, запасов в размере 9 726 000 руб., финансовых активов на сумму 25 290 000 руб., сведения о которых отражены в бухгалтерской отчетности Общества за 2019.
Конкурсный управляющий указал на совершение Обществом экономически невыгодной сделки - договора процентного займа от 20.02.2018 № КФ1 между Обществом и обществом с ограниченной ответственностью «Лифляндия», задолженность последнего по этому договору составила 5 548 627 руб. ООО «Лифляндия» является аффилированным лицом по отношению к должнику, поскольку Мальцев С.В. и Хмелев С.И. входят в его органы управления.
Кроме того, конкурсный управляющий указал на совершение Обществом подозрительных сделок по перечислению Хмелеву С.И. 13 010 085 руб. без оправдательных документов.
Возражая относительно доводов конкурсного управляющего, Хмелев С.И. представил в материалы дела доказательства передачи документации конкурсному управляющему: акты сдачи-приемки документации и печати должника от 07.06.2022 № 4-0, от 07.07.2022 № 4/1; от 02.04.2022 и почтовые квитанции с описью вложения РПО № ED 209057586RU и от 14.12.2021 № РПО 19665465009265.
В отношении заемных отношений между Обществом и ООО «Лифляндия» ответчик пояснил, что на основании указанного конкурсным управляющим договора займа, денежные средства в размере 8 715 500 руб. были перечислены Обществу и частично возвращены (в сумме 5 860 000 руб.), таким образом, этот договор убыточным для Общества не является.
Возражая относительно доводов ответчика о передаче документации должника, конкурсный управляющий указал на то, что исполнительное производство по исполнению судебного акта об истребовании документации у должника, принятого в обособленном споре № А56-42917/2021/истр.2, не окончено, выявлено отсутствие на переданном ответчиком USB-флэш накопителе электронной и налоговой бухгалтерской отчетности «1С-Бухгалтерия». Как пояснил конкурсный управляющий, в составе первичной документации переданы, по большей части, счета-фактуры, которые не позволяют установить сведения об активах должника; отсутствуют документы по сделкам с ООО «Лифляндия»; документы по дебиторской задолженности; внутренние корпоративные документы Общества.
В ходе рассмотрения заявления, конкурсный управляющий уточнил его, сославшись также на необращение Хмелева С.И. с заявлением в суд о несостоятельности должника, полагая, что в связи с этим к ответчикам должна быть применена ответственность, предусмотренная статьей 61.12 Закона о банкротстве. Основания для такого обращения, как полагал конкурсный управляющий, возникли не позднее 31.12.2019.
Заявитель ссылался на создание Хмелевым С.И. на стороне должника «центра убытков» и передачей «центра прибыли» в свою пользу как индивидуального предпринимателя. Указанная схема, как полагал конкурсный управляющий, была оформлена договором поставки о приобретении Обществом продукции у Хмелева С.И. как индивидуального предпринимателя, который, в свою очередь, арендовал у ООО «Лифляндия» оборудование для изготовления продукции. Оборудование было размещено в помещении, расходы по аренде которого несло Общество. По утверждению Хмелева С.И., в 2021 году производственное оборудование должника было похищено арендодателем, обществом с ограниченной ответственностью «Оил Парнерс».
Удовлетворяя заявление конкурсного управляющего при первоначальном рассмотрении, суд первой инстанции, с которым согласился апелляционный суд, признал обоснованными доводы заявителя о том, что Хмелев С.И. не передал в полном объеме документацию должника, в частности, бухгалтерскую и налоговую отчетность, подготовленную с использованием программы 1С «Бухгалтерия», допустил нарушения представления отчетности о застрахованных в рамках правоотношений по обязательному страхованию лицах за период с июля по декабрь 2021 года и за январь, февраль 2022 года.
Суд посчитал обоснованным доводы конкурсного управляющего о совершении Обществом в пользу ответчика экономически невыгодных сделок по перечислению 13 010 085 руб. и применении схемы организации деятельности должника с созданием на его стороне «центра убытков».
Суд установил, что по состоянию на 26.06.2019 у Общества имелась задолженность перед контрагентами на сумму 389 800 руб. и, в последующем, Общество перестало исполнять обязательства перед иными кредиторами. Исходя из изложенного, суд пришел к выводу о том, что не позднее 27.07.2019 руководитель Общества должен был обратиться с заявлением о признании Общества несостоятельным (банкротом) и несет субсидиарную ответственность по требованиям кредиторов, которые возникли после указанной даты.
Отменяя принятые по делу судебные акты и направляя дело на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции указал на то, что по результатам оспаривания перечисления денежных средств в размере 13 010 085 руб. в деле о банкротстве в признании указанной сделки недействительной отказано, при этом установлено, что наличие задолженности перед кредиторами ООО «Сибагросервис» и обществом с ограниченной ответственностью «ГофроТОРГ» в 2019 году не являлось критичным и не указывало на наличие признаков объективного банкротства; суды не дали оценки, могла ли непередача части документации повлиять на формирование конкурсной массы, а также факту вывоза оборудования Общества в 2021 году; момент прекращения деятельности должника и начала наращивания кредиторской задолженности не выявлен.
В отношении Мальцева С.В. суд кассационной инстанции отметил отсутствие оснований, по которым к нему применена субсидиарная ответственность.
Уточняя требования при новом рассмотрении обособленного спора, конкурсный управляющий настаивал на том, что контролирующими должника лицами не инициировано своевременно обращение в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом), полагая, что такое обращении должно было последовать по результатам 2019 года, в котором у должника возникли неисполненные обязательства перед кредиторами. Конкурсный управляющий пояснил, что одновременно с ростом активов в 2019 году, также имел место и рост пассивов, а чистая прибыль уменьшилась на 1 800 000 руб.
Конкурсный управляющий утверждал, что данные бухгалтерского баланса за 2019 год в части указания на стоимость запасов не подтверждены документально, продукция была скоропортящейся, имущество конкурсному управляющему не передано. Состав активов на сумму 25 290 000 руб. не раскрыт.
Также конкурный управляющий настаивал на применении к контролирующим должника лицам субсидиарной ответственности в связи с непередачей в полном объеме документации должника.
Отказывая в привлечении контролирующих Общество лиц к субсидиарной ответственности, суд первой инстанции посчитал установленным, что с сентября 2021 года Хмелев С.И. и другие работники Общества утратили доступ к месту хранения документации должника по причине противоправных действий третьих лиц, что подтверждено показаниями Боровиковой Е.В. и Самсоновой С.Ю., имеющимися в материалах уголовного дела, но Хмелев С.И. передал все документы, которые у него имелись и представил объяснения по отсутствию иных документов.
В отношении отчетности за 2021 год, суд принял пояснения Хмелева С.И. о невозможности ее представления, поскольку на указанную дату в отношении должника была возбуждена процедура по делу о банкротстве.
Суд согласился с пояснениями Хмелева С.И. о том, что по состоянию на 01.05.2020 у руководителя должника не возникло обязанности по обращению в суд с заявлением о признании Общества несостоятельным (банкротом), поскольку задолженность перед контрагентами в размере 300 000 руб. не была критичной по отношению к оборотам Общества.
Как установлено судом, финансовые сложности в Общества начались в период пандемии в 2020 году, при этом, Хмелевым С.И. был представлен кредиторам экономически обоснованный план по выходу из кризиса, в результате чего были заключены мировые соглашения с ООО «Мукомолье» и ООО «Мармори».
Суд установил, что активы в размере 25 290 000 руб. состояли из дебиторской задолженности покупателей в размере 13 118 558 руб. 47 коп., а также вложений в долгосрочные проекты по разработке специальной продукции, что подтверждалось переданными конкурсному управляющему книгами покупок.
С учетом изложенного, суд пришел к выводу о том, что момент наращивания Обществом кредиторской задолженности конкурсным управляющим не определен.
Апелляционный суд согласился с выводами суда первой инстанции.
Проверив законность принятых по делу судебных актов и обоснованность доводов, приведенных в кассационной жалобе по существу спора, Арбитражный суд Северо-Западного округа приходит к следующим выводам.
В силу пункта 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, субсидиарная ответственность к контролирующему должника лицу применяется, если погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица.
Исходя из положений подпунктов 1, 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, вина контролирующего должника лица в случае невозможности полного погашения обязательств перед кредиторами презюмируется, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе, формирование и реализация конкурсной массы.
Порядок квалификации действий контролирующего должника лица на предмет установления возможности их негативных последствий в виде несостоятельности (банкротства) организации, разъяснен в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - Постановление № 53), согласно которому под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.
Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.
Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе, согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам и т.д.
Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.
Как разъяснено в пункте 18 Постановления № 53, контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в случае, когда его действия (бездействие), повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ, абзац 2 пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве). При рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности данным правилом о защите делового решения следует руководствоваться с учетом сложившейся практики его применения в корпоративных отношениях, если иное не вытекает из существа законодательного регулирования в сфере несостоятельности.
Как разъяснено в пункте 24 Постановления № 53, применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.
Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.
Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.
Оценив представленные в материалы дела доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ в их совокупности, суды установили, что Хмелев С.В. передал конкурсному управляющему все имеющиеся у него документы, в том числе, подтверждающие состав и основания возникновения активов в виде дебиторской задолженности; расшифровка дебиторской задолженности за 2020 год, то есть за период, непосредственно предшествующий возбуждению дела о банкротстве, представлена в материалы дела.
С учетом изложенного, доводы подателя жалобы и конкурсного управляющего о невозможности предъявления требования к дебиторам должника по причине отсутствия документации о дебиторской задолженности не могут быть приняты, поскольку они противоречат материалам дела. Конкретных обстоятельств невозможности взыскания дебиторской задолженности по причине удержания бывшим руководителем должника документов не приведено.
В силу разъяснений 19 Постановления № 53, при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.
Доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе, при опровержении установленных законом презумпций (пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями и т.п.).
Если банкротство наступило в результате действий (бездействия) контролирующего лица, однако помимо названных действий (бездействия) увеличению размера долговых обязательств способствовали и внешние факторы (например, имели место неправомерный вывод активов должника под влиянием контролирующего лица и одновременно порча произведенной должником продукции в результате наводнения), размер субсидиарной ответственности контролирующего лица может быть уменьшен по правилам абзаца второго пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.
Такого рода доводы приводились Хмелевым С.И. и надлежащим образом оценены судом, податель жалобы выводов суда о наличии объективных причин банкротства Общества в связи с осложнением экономической ситуации по причине распространения новой коронавирусной инфекции, равно как и принятия Хмелевым С.И. мер по урегулированию возникшей задолженности, не опровергли. То обстоятельство, что принятые меры не привели к положительному эффекту, не может явиться основанием для вывода о наличии вины контролирующего должника лица в его банкротстве, поскольку основанием для применения ответственности может являться установление противоправных действий, а не оценка обоснованности и эффективности добросовестных управленческих решений.
Вопреки доводам подателя жалобы, из представленных при новом рассмотрении дела сведений об осуществлении Обществом реализации продукции, движении запасов следует, что в 2020 году должником осуществлялась хозяйственная деятельность, направленная на извлечение прибыли. Как указывает сам конкурсный управляющий при уточнении заявленных требований, по итогам 2019 года Обществом была получена прибыль.
Таким образом, даже при условии возникновения неплатежей в пользу кредиторов в 2019 году, данное обстоятельство не может быть расценено как подтверждающее признаки неплатежеспособности должника. Судом первой инстанции установлено, что с учетом соотношения сумм задолженности перед кредиторами в 2019 году относительно оборотов Общества, долг мог быть покрыт за счет прибыли.
Об этом свидетельствует и то обстоятельство, что задолженность перед кредитором, послужившая основанием для возбуждения дела о банкротстве образовалась за 2020 год. Из содержания судебного акта об установлении требований ООО «Оил партнерс», принятого в обособленном споре № А56-42917/2021/тр.5, также следует, что отгрузка товара осуществлялась и в 2020 году, что не могло иметь место в случае прекращения Обществом платежей за товар в 2019 году.
Таким образом, суды обосновано не согласились с доводами конкурсного управляющего о возникновении обязанности у руководителей Общества инициировать обращение с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом) до возбуждения дела по заявлению кредитора в 2021 году, в частности, по результатам анализа бухгалтерской отчетности за 2019 год.
Оснований для отмены принятых по делу судебных актов и удовлетворения кассационной жалобы не имеется.
Руководствуясь статьями 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа п о с т а н о в и л: определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 25.03.2024 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2024 по делу № А56-42917/2021/суб.1 оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Оил Парнерс» - без удовлетворения.
|
Разработка сайта: