Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Чернышевой А.А., судей Воробьевой Ю.В. и Мирошниченко В.В.,
рассмотрев 25.11.2024 в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Юникс» и Прокопенко Вячеслава Анатольевича на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 15.04.2024 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.08.2024 по делу № А56-43621/2021/суб1, у с т а н о в и л: Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 06.08.2021 принято к производству заявление общества с ограниченной ответственностью «Торговая компания «Стиф» о признании общества с ограниченной ответственностью «Юникс», адрес: 194044, Санкт-Петербург, Выборгская наб., д. 43, лит. А, пом. 7Н, ОГРН 1089847122265, ИНН 7802428322 (далее - Общество), несостоятельным (банкротом), возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) должника.
Определением от 17.11.2021 заявление кредитора признано обоснованным, в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Старшинов Константин Игоревич.
Решением от 22.03.2022 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыта процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утвержден Старшинов К.И.
В рамках дела о банкротстве конкурсный управляющий Старшинов К.И. обратился в суд с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), о привлечении Прокопенко Вячеслава Анатольевича и общества с ограниченной ответственностью «Юникс», адрес: 194044, Санкт-Петербург, Выборгская наб., д. 43, лит. А, оф. 204, ОГРН 1177847145750, ИНН 7802618764 (далее - Компания), к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества. При этом размер такой ответственности конкурсный управляющий просил определить после завершения расчетов с кредиторами.
Определением от 29.11.2023 Компания привлечена к участию в обособленном споре в качестве соответчика.
Определением от 15.04.2024 в удовлетворении ходатайства о приостановлении производства по обособленному спору отказано; Прокопенко В.А. и Компания в солидарном порядке привлечены к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества; производство по обособленному спору в части определения размера субсидиарной ответственности приостановлено до окончания расчетов с кредиторами должника.
Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.08.2024 определение от 15.04.2024 оставлено без изменения.
В кассационной жалобе Компания и Прокопенко В.А., ссылаясь на допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права, несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и представленным в материалы дела доказательствам, просят определение от 15.04.2024 и постановление от 14.08.2024 отменить, дело направить в суд первой инстанции на новое рассмотрение.
Податели жалобы настаивают, что обязанность по передаче бухгалтерской документации Общества конкурсному управляющему Прокопенко В.А. хоть и несвоевременно, но была исполнена. При этом податели жалобы отмечают, что конкурсным управляющим не раскрыто, непредставление каких документов привело к невозможности формирования конкурсной массы.
По мнению подателей жалобы, сама по себе заинтересованность Общества и Компании не означает, что последняя извлекала выгоду от финансово-хозяйственной деятельности должника, что исключает наличие причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступлением у должника признаков объективного банкротства.
Податели жалобы утверждают, что создание Компании не привело к банкротству должника; конкурсным управляющим не доказан факт перераспределения бизнеса и финансово-хозяйственной деятельности с Общества на Компанию, в частности то, что денежные средства и иные активы Общества использованы в деятельности Компании, а также не представлены доказательства наличия одних и тех же контрагентов и перевода договоров с данными контрагентами на Компанию.
Как полагают податели жалобы, утверждение заявителя об отсутствии в штате Общества сотрудников является преждевременным, поскольку конкурсным управляющим не проведено собрание работников должника; то обстоятельство, что штат Компании при создании сформирован из работников Общества (часть работников работала по совместительству), не противоречит трудовому законодательству; фиктивность выполнения персоналом своих трудовых обязанностей конкурсным управляющим не доказана и судами не установлена.
Помимо прочего, податели жалобы ссылаются на то, что представитель Прокопенко В.А. был лишен возможности участвовать в судебном заседании апелляционного суда с использованием информационной системы «Картотека арбитражных дел» (веб-конференции).
В письменных пояснениях к кассационной жалобе Компания и Прокопенко В.А. дополнительно указывают на то, что судами не учтены доводы ответчиков об отсутствии у Общества признаков неплатежеспособности, исполнении Прокопенко В.А. обязанности по передаче документов и бездействии конкурсного управляющего. Ссылаясь на обстоятельства, установленные в рамках дела № А75-94/2024, податели жалобы отмечают, что Общество обладало активами на сумму более 97 000 000 руб., которые были утрачены в результате бездействия конкурсного управляющего.
В отзыве на кассационную жалобу конкурсный управляющий Старшинов К.И. просит обжалуемые судебные акты оставить без изменения.
Участвующие в деле лица, извещенные о месте и времени судебного заседания, явку своих представителей не обеспечили, что в силу пункта 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) не препятствует рассмотрению кассационной жалобы.
Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке в пределах доводов кассационной жалобы.
Как усматривается из материалов дела, обращаясь в суд с рассматриваемым заявлением, конкурсный управляющий ссылался на то, что Прокопенко В.А., являющийся бывшим руководителем должника и участником Общества, не исполнил обязанность по передаче документов финансово-хозяйственной деятельности должника конкурсному управляющему, в связи с чем возникли препятствия для формирования конкурсной массы и расчетов с кредиторами, и в период исполнения полномочий руководителя совершил сделки, причинившие существенный вред имущественным правам должника и его кредиторам, что является основанием для его привлечения к субсидиарной ответственности по правилам статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве).
Уточняя заявленные требования, конкурсный управляющий указал, что Прокопенко В.А. совершены недобросовестные действия по выводу активов должника в целях уклонения от расчетов с кредиторами и получения прибыли посредством подконтрольной фирмы - Компании, которые довели Общество до банкротства, привели к невозможности полного погашения требований кредиторов и к причинению вреда должнику.
В обоснование указанного довода конкурсный управляющий отмечал, что юридические лица имеют идентичные наименования и адреса регистрации; в период с 24.04.2017 по 10.12.2019 руководство Обществом и Компанией осуществлялось одним и тем же лицом - Прокопенко В.А.; должник и ответчик имеют схожие виды деятельности; в период с 2019 по 2020 год в названных организациях происходили противоположные изменения в структуре активов и в штате работников. Как полагал заявитель, Прокопенко В.А. в преддверии банкротства перевел бизнес на одноименную Обществу Компанию, в которую были оформлены работники, уволенные Обществом.
Удовлетворяя заявление конкурсного управляющего и приостанавливая производство в части определения размера субсидиарной ответственности, суд первой инстанции исходил из того, что совокупность обстоятельств, приведенных конкурсным управляющим в обоснование заявления, и представленных доказательств достаточна для привлечения Прокопенко В.А. и Компании к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества по заявленным основаниям.
Согласившись с выводами суда первой инстанции, апелляционный суд постановлением от 14.08.2024 оставил определение от 15.04.2024 без изменения.
Проверив законность обжалуемых судебных актов исходя из доводов, приведенных в кассационной жалобе, Арбитражный суд Северо-Западного округа приходит к следующим выводам.
В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).
Согласно пункту 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.
Пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ; подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).
В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.
В рассматриваемом случае суды констатировали, что Прокопенко В.А. на протяжении всего времени существования Общества являлся его единоличным исполнительным органом, а также владельцем 100 % доли в уставном капитале; Компания является аффилированным по отношению к Обществу лицом, поскольку Прокопенко В.А. являлся руководителем Компании в период с 24.04.2017 по 10.12.2019, а в период с 24.04.2017 по 31.12.2019 владел долей в размере 50 % в уставном капитале Компании (при этом в настоящее время 100 % доли в Компании принадлежит Прокопенко Сергею Анатольевичу).
Признавая Компанию надлежащим ответчиком в рассматриваемом споре, суды исходили из того, что Компания извлекала выгоду из незаконного поведения, выразившегося в переводе хозяйственной деятельности с Общества и приобретению существенного актива: фактически в собственность перешел бизнес должника (идентичные названия, адрес регистрации, виды деятельности (по ОКВЭД), руководители, штат сотрудников, а также зеркальные изменения активов компаний). В результате совершения недобросовестных действий руководителем Общества и Компании суды правильно признали за последней статус контролирующего должника лица в силу положений подпункта 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве.
В связи с этим, как верно на то указали суды, ответчики являются контролирующим должника лицами в соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, что Прокопенко В.А. и Компанией не опровергнуто.
В соответствии с пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.
Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств: документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы (подпункт 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве).
Положения подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности: организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника, ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника (пункт 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве).
Согласно разъяснению, изложенному в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - Постановление № 53), применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей документации (подпункт 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать, что заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.
Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.
Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается среди прочего невозможность выявить весь круг лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:
- невозможность определения основных активов должника и их идентификации;
- невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;
- невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.
Установив, что вступившим в законную силу определением суда первой инстанции от 26.05.2022 по делу № А56-43621/2021/истр.1 удовлетворено ходатайство конкурсного управляющего об истребовании документов, материальных ценностей и информации у Прокопенко В.А., документы бухгалтерского учета и (или) отчетности Общества, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, конкурсному управляющему не были переданы в полном объеме и в результате этого формирование конкурсной массы и проведение расчетов с кредиторами оказались невозможными, в отсутствие соответствующих доказательств, опровергающих указанное, суды пришли к правильному выводу о наличии предусмотренных подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве оснований для привлечения Прокопенко В.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества.
Довод Прокопенко В.А. о передаче документации, свидетельствующий, по мнению ответчика, об отсутствии его вины, являлся предметом исследования судов обеих инстанций и обоснованно отклонен, поскольку обозначенная документация передана несвоевременно (в июле 2022 года) и не в полном объеме.
Следует отметить, что на наличие в распоряжении Прокопенко В.А. иных, помимо переданных, документов должника также указывает и предоставление первичных документов в рамках данного обособленного спора, которые ранее конкурсному управляющему не передавались (договор купли-продажи оборудования от 09.01.2020 с Компанией, универсальный передаточный документ от 09.01.2020, акт зачета от 09.01.2020). Такое поведение бывшего руководителя Общества не может рассматриваться как добросовестное и свидетельствует о том, что документы Общества продолжают находиться в его распоряжении.
При этом доводы Прокопенко В.А. о направлении документов конкурсному управляющему в электронном виде не могут быть приняты во внимание судом кассационной инстанции, поскольку ни в суде первой инстанции, ни в суде апелляционной инстанции ответчик соответствующие доказательства не представлял.
Суды, оценив по правилам главы 7 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства, установив, что Прокопенко В.А. не исполнена надлежащим образом обязанность по обеспечению сохранности документации, передаче учетных и бухгалтерских документов Общества, а также его имущества конкурсному управляющему, приняв во внимание, что переданный объем документации является недостаточным для формирования конкурсной массы и взыскания дебиторской задолженности, отсутствие документации должника не позволило конкурсному управляющему провести мероприятия в части предъявления исковых требований к контрагентам организации-банкрота, оспорить сделки должника, сформировать конкурсную массу в размере, достаточном для расчетов с кредиторами, и достичь целей конкурсного производства, пришли к обоснованному выводу о наличии оснований для привлечения Прокопенко В.А. к субсидиарной ответственности, предусмотренной подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.
Вопреки требованиям статьи 65 АПК РФ, Прокопенко В.А. не опроверг презумпцию того, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий (бездействия) контролирующего должника лиц; не опроверг презумпции, связанные с непередачей документации (подпункт 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), не доказал, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, что он не виновен в непередаче документации, в частности, не подтвердил, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.
Исходя из положений подпунктов 1, 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, вина контролирующего должника лица в случае невозможности полного погашения обязательств перед кредиторами презюмируется, если причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Закона.
Между тем отсутствие указанной презумпции не исключает установление вины контролирующего должника лица в невозможности осуществления расчетов с кредиторами и по иным обстоятельствам при условии совершения им противоправных (неразумных или недобросовестных) действий, которые повлекли банкротство должника.
Порядок квалификации действий контролирующего должника лица на предмет установления возможности их негативных последствий в виде банкротства организации разъяснен в пункте 16 Постановления № 53, в силу которого под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве), следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.
Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.
Контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в случае, когда его действия (бездействие), повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ, абзац второй пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве). При рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности данным правилом о защите делового решения следует руководствоваться с учетом сложившейся практики его применения в корпоративных отношениях, если иное не вытекает из существа законодательного регулирования в сфере несостоятельности (пункт 18 Постановления № 53).
В силу положений пункта 3 статьи 53.1 ГК РФ, лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Такую же обязанность несут члены коллегиальных органов юридического лица (наблюдательного или иного совета, правления и т.п.).
С учетом разъяснений, данных в подпунктах 1, 5 пункта 2, пункте 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», поведение руководителя организации предполагается недобросовестным, когда директор действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица; знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.).
В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий ссылался на то, что в рамках настоящего дела о банкротстве им были оспорены сделки по отчуждению транспортных средств: Mercedes-Benz GLS350D, 2016 года выпуска, и Mazda СХ-5, 2014 года выпуска.
По результатам оценки представленных в материалы дела доказательств суды заключили, что сделки по отчуждению названных транспортных средств сами по себе являются незначительными по отношению к балансовой стоимости активов Общества. Доказательств того, что такие сделки могут быть отнесены к существенным сделкам либо к сделкам, повлекшим банкротство Общества, материалы дела не содержат.
Помимо этого конкурсным управляющим выявлено осуществление Обществом ряда переводов в отсутствие встречного предоставления со стороны контрагентов, а именно:
- в размере 3 144 000 руб. в пользу общества с ограниченной ответственностью «ИАТ Премиум» за Ябрикова Артема Михайловича по договору купли-продажи транспортного средства;
- в размере 1 536 000 руб. в пользу общества с ограниченной ответственностью «ТД «Спарз» за Кожарскую Веру Ивановну.
Конкурсным управляющим также приводится ряд совершенных руководителем должника платежей в пользу «фирм-однодневок»: общества с ограниченной ответственностью «Возрождение», общества с ограниченной ответственностью «Сфера», общества с ограниченной ответственностью «Меркурий», общества с ограниченной ответственностью «Аквилон-Стелс», общества с ограниченной ответственностью «Ява».
При этом документы, подтверждающие фактическую поставку продукции, фактическое выполнение работ и услуг, в подтверждение обоснованности перечисленных платежей бывшим руководителем должника представлены не были. Отсутствие подтверждающих документов по спорным операциям также доказывает правомерность выводов судов о неисполнении Прокопенко В.А. в полном объеме обязанности по передаче первичной и иной бухгалтерской документации по деятельности должника.
Исследовав и оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные в материалы дела доказательства, изучив доводы сторон, суды резюмировали, что действия по выводу имущества и денежных средств, перечисленных Прокопенко В.А. в пользу «фирм-однодневок» и третьих лиц, в размере, превышающем 13 000 000 руб. (тогда как общий размер требований кредиторов, требования которых включены в реестр требований кредиторов должника, составляет 7 794 156,24 руб.), с учетом отсутствия у конкурсного управляющего возможности по их взысканию ввиду пропуска срока исковой давности, свидетельствуют о совершении ответчиком действий, причинившим вред кредиторам.
Суд кассационной инстанции не может не согласиться с обозначенными выводами, поскольку наличие у должника значительной дебиторской задолженности, возникшей в том числе в результате осуществление платежей за счет должника в пользу третьих лиц без встречного предоставления (неосновательное обогащение), и непринятие мер по ее своевременному взысканию является результатом неэффективной хозяйственной деятельности должника.
Как верно на то указали суды, доказательств, свидетельствующих о проведении Прокопенко В.А. надлежащей и своевременной претензионно-исковой работы по взысканию неосновательного обогащения с Ябрикова А.М. в размере 3 144 000 руб. и с Кожарской В.И. в размере 1 536 000 руб. вплоть до введения соответствующей процедуры банкротства, при которой данные полномочия ответчика прекратились, с последующей оперативной (в течение трех рабочих дней) передачей всей имеющейся у должника первичной документации конкурсному управляющему, ответчиком не представлено.
Приведенные обстоятельства правомерно расценены судами как свидетельствующие о недобросовестном бездействии бывшего руководителя должника, которое повлекло причинение существенного вреда имущественным правам кредиторов и среди прочего привело к невозможности полного погашения требований кредиторов Общества.
Удовлетворяя заявление конкурсного управляющего, суды обоснованно приняли во внимание обстоятельства, приведенные конкурсным управляющим, которые с достаточной степенью достоверности подтверждают, что Прокопенко В.А. и Компания являются лицами, непосредственно извлекавшими выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного поведения руководителя должника, в результате которого должник оказался неспособным полностью погасить требования кредиторов.
Суды выяснили, что Компания, имеющая идентичное наименование и зарегистрированная в настоящее время по одному и тому же адресу с Обществом, создана 24.04.2017; в период с 24.04.2017 по 10.12.2019 директором и учредителем Компании являлись одни и те же лица; Прокопенко В.А. в период с 24.04.2017 по 31.12.2019 владел долей в размере 50 % в уставном капитале Компании, а в настоящее время единственным участником Компании является Прокопенко С.А.; основной вид деятельности Компании (ОКВЭД 46.75.1) совпадает с основным видом деятельности должника.
Бухгалтерская отчетность Общества по итогам 2020 года не сдана и не представлена конкурсному управляющему.
По результатам анализа и сопоставления бухгалтерских балансов Общества и Компании установлено, что в 2017-2018 годах Компания практически не обладала активами, однако в период, когда должник начал претерпевать ухудшение своего финансового положения, Компания начала наращивать свои активы в сумме, сопоставимой с уменьшением активов должника.
Совокупность установленных обстоятельств обусловила мотивированный вывод судов о том, что с 2019 года Прокопенко В.А. реализован перевод хозяйственной и экономической деятельности с Общества на иное подконтрольное юридическое лицо - Компанию путем использования идентичного наименования и адреса регистрации, перевода штата работников, осуществления схожих видов деятельности и осуществления руководства фирмой-должником и фирмой-ответчиком одними и теми же лицами. В результате таких действий Общество было лишено возможности продолжать приносящую доход деятельность и утратило активы, за счет которых было возможно погашение требований кредиторов, в то время как выгодоприобретателем от реализации такой модели являлась Компания.
При этом, как правильно отмечено судами, смена юридического лица произведена формально, фактического изменения руководящего состава или фактического местоположения не произошло, контрагенты названных обществ не изменились, обоими юридическими лицами осуществлялся один и тот же вид деятельности.
Для совершения указанных выше действий являлось достаточным волеизъявления Прокопенко В.А., осуществлявшего руководство текущей деятельностью как Общества, так и Компании. При этом Прокопенко В.А. не принимались меры по выводу должника из кризисного состояния в целях погашения требований кредиторов, в том числе не взыскивалась дебиторская задолженность, напротив, после инициирования кредитором-заявителем процесса взыскания задолженности в судебном порядке совершены действия по безвозмездному выводу активов Общества в пользу заинтересованных лиц (отчуждены автомобили Прокопенко Егору Вячеславовичу (сыну) и Прокопенко Алле Анатольевне (сестре)) и фактически продолжена деятельность в Компании, что свидетельствует о совершении ответчиками согласованных действий, направленных на организацию извлечения прибыли от предпринимательской деятельности Компанией при условии одновременного прекращения такой деятельности Обществом.
В силу подпункта 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, к контролирующему должника лицу может быть отнесено такое лицо, которое извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ. По смыслу разъяснений пункта 7 Постановления № 53, способы получения такого рода выгоды не являются исчерпывающими.
Исходя из изложенного, суды пришли к правильному выводу о том, что негативные последствия фактического прекращения деятельности Общества должны быть отнесены на Прокопенко В.А. и Компанию.
При доказанности условий, составляющих презумпцию вины в доведении до банкротства, бремя по ее опровержению переходит на другую сторону, которая вправе приводить доводы об отсутствии вины, в частности, о том, что банкротство вызвано иными причинами, не связанными с недобросовестным поведением ответчика.
Вопреки доводам подателей жалобы, проанализировать хозяйственную деятельность и установить факт того, что денежные средства должника использованы в деятельности Компании либо за счет средств Общества Компания получила существенную прибыль, не представляется возможным в связи с непередачей документации как Прокопенко В.А., так и Компанией.
Кроме того, Прокопенко В.А. и Компания не представили доказательств того, что имеются другие причины несостоятельности должника, в частности, связанные с объективными рыночными факторами, либо принятая Обществом стратегия ведения бизнеса хотя и являлась добросовестной, но ввиду сопутствующего ведению предпринимательской деятельности риска не принесла желаемых результатов.
Принимая во внимание, что Прокопенко В.А. и Компания не опровергли установленные презумпции, суды пришли к обоснованному выводу о совершении ответчиками должника действий, повлекших как причинение существенного вреда имущественным правам кредиторам, так и усугубивших состояние неплатежеспособности должника, и заключили, что невозможность полного погашения требований кредиторов в данном случае явилась следствием поведения контролирующих должника лиц, в связи с чем удовлетворили требования конкурсного управляющего о привлечении Прокопенко В.А. и Компании к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества.
Поскольку до настоящего времени конкурсная масса не сформирована, расчеты с кредиторами не завершены, с учетом положений пункта 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве производство по обособленному спору правомерно приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.
Доводы, изложенные в кассационной жалобе, подлежат отклонению, так как тождественны доводам, которые являлись предметом рассмотрения судов первой и апелляционной инстанций и получили надлежащую правовую оценку, основания для непринятия которой у суда кассационной инстанции отсутствуют. Указанные доводы направлены на переоценку установленных судами фактических обстоятельств дела и принятых ими доказательств, что недопустимо в силу положений статьи 286 АПК РФ.
Несогласие подателей жалобы с произведенной судами оценкой фактических обстоятельств дела не может служить основанием для отмены обжалованных судебных актов.
Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных актов (статья 288 АПК РФ), судом кассационной инстанции не установлено.
Довод подателей жалобы о нарушении судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела норм процессуального права, поскольку представителю Прокопенко В.А. не был предоставлен доступ к участию в судебном заседании путем онлайн-заседания, как основание для отмены обжалуемого судебного акта отклоняется судом кассационной инстанции, поскольку указанное обстоятельство не является основанием для отмены законного и обоснованного судебного акта (явка ответчиков в судебное заседание обязательной судом не признана), и из материалов дела не следует, что данное нарушение суда каким-либо образом привело к принятию неправильного судебного акта по делу, поскольку не свидетельствует о том, что судом допущены процессуальные нарушения и не были исследованы какие-либо доказательства.
Суд округа отмечает, что указанное обстоятельство не входит в перечень оснований, которые влекут безусловную отмену судебного акта апелляционного суда, предусмотренных частью 4 статьи 288 АПК РФ, следовательно, исходя из положений части 3 приведенной нормы, могут повлечь отмену судебного акта только в том случае, если они повлекли принятие неверного судебного акта.
Принимая во внимание, что отсутствие представителя Прокопенко В.А. в судебном заседании не препятствовало рассмотрению его апелляционной жалобы, и, учитывая, что ответчик не был лишен возможности своевременно направить в суд дополнительную аргументацию своей позиции, суд кассационной инстанции считает, что в данном случае судом апелляционной инстанции не нарушены нормы процессуального права, влекущие отмену судебного акта.
С учетом изложенного кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.
Руководствуясь статьями 286, 287, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа п о с т а н о в и л: определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 15.04.2024 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.08.2024 по делу № А56-43621/2021/суб1 оставить без изменения, а кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Юникс» и Прокопенко Вячеслава Анатольевича - без удовлетворения.
|
Разработка сайта: